Метод лимфатического насоса достаточно прост, не требует дополнительных условий и большого количества времени и, по моему мнению, должен быть введён в арсенал лечебных средств по борьбе с любой патологией. Существует лишь одно условие — своевременность обращения за помощью. Нет ничего проще и лучше, чем профилактика.

С какой бы патологией не обратился ко мне больной, я, мануальный терапевт, положив руки на тело больного, прежде всего оцениваю состояние его поверхностных тканей. В каком состоянии они находятся и способны ли они быть хорошим проводником между моими руками и больными органами, чтобы помочь справиться с болезнью, или будут ещё одним препятствием на пути к выздоровлению? От их состояния очень многое зависит. Как, например, я смогу эффективно провести приём, если кожа «прилипла к подлежащим мышцам? И что делать, если она не берётся свободно в складку? Почему она такая холодная на ощупь и имеет выраженный сосудистый рисунок, что делать в этом случае?

Постоянно сталкиваясь с этими симптомами и отыскивая способы их устранения, я пришёл к выводу, что причину такой патологии следует искать в состоянии капиллярной сети и патологии обмена межклеточной жидкости. От качества межклеточной жидкости зависит жизнедеятельность самих клеток.

В норме межклеточная жидкость свободна от клеток крови и белков. При возникновении патологии они появляются в межклеточной жидкости, вызывая функциональные нарушения или органические поражения, как клеток тканей, так и самих лимфатических сосудов.

Из медицинской литературы известно, что нарушения во внутренних органах и тканях в большинстве случаев начинаются с патологии на периферии, прежде всего в коже и подкожной клетчатке проекционных зон органов (Э. Д. Тыкочинская, Е. Л. Мачарет).

В общей терапии вопросы нарушения лимфооттока, ксожале-

нию, стоят не на первом месте. Чаще рассматриваются вопросы, касающиеся состояния артерий и вен. Это понятно и объясняется трудностью диагностики.

Однако, между констатацией факта патологии лимфообращения и моментом начала проведения необходимых лечебных процедур имеется своеобразная брешь. Поэтому я хотел бы остановиться на ряде причин, приводящих к патологии лимфы и лимфатических сосудов и рассказать о лечебных приёмах, с помощью которых можно добиться желаемых результатов.

Застойные явления, связанные с лимфостазом, имеют свои клинические признаки. Прежде всего — это отёчность тканей.

В норме межклеточная жидкость представляет собой состояние «золь, то есть такое физическое состояние жидкости, при которой она текуча и свободно перемещается в межклеточном пространстве. В быту это можно представить как крепкий бульон для будущего заливного, который в горячем состоянии может свободно занимать любое пространство. Однако, как только меняются определённые условия среды, меняется и физическое состояние этой жидкости. Стоит бульону постоять в прохладном месте, как он застывает, превращаясь в желе (состояние «гель).

Межклеточная жидкость обладает достаточно большой скоростью свертываемости. Вы сами это могли неоднократно наблюдать, когда при незначительной скарификации кожи на месте ранки появлялась жидкость желтоватого цвета. Она, как правило, очень быстро засыхала, образуя корочку.

Если к этому природному фактору добавить другие, патологические, то можно увидеть, как межклеточная жидкость переходит из состояния «золь в состояние «гель, которое имеет уже другие физические свойства. Однако полного перехода в состояние «гель не происходит за счёт компенсаторных, саногенетических реакций и поддержания достаточного температурного режима живого тела. Таким образом, в местах патологии тканей процесс останавливается на образовании полугелеобразного состояния жидких сред.

Основным фактором, приводящим к такому превращению межклеточной жидкости, является снижение температуры тканей ниже отметки в 33 градуса (собственное наблюдение, основанное на тепловизионной диагностике).

Коль скоро речь зашла о патогенетическом влиянии низких температур на ткани тела, а также о качестве крови в местах хронического дефицита тепла, следует привести пример, наглядно показывающий возможные размеры патологии. Однажды, осуществляя процедуру по чрезкожному кровопусканию (методом отсоса крови из поверхностных насечек на коже с помощью вакуумных банок), производимую с задней поверхности грудной клетки, где отмечались застойные явления в подкожном слое, я обратил внимание на то, что кровь в нескольких банках застыла. Я перевернул банку себе на ладонь, и из неё выпал сгусток, напоминающий кусок печени. Кровь в банке свернулась до такой степени, что её можно было брать пальцами! Когда я однажды, взяв таким образом кровь у пациента, отправил её на клиническое исследование, врач-лаборант пришла с вопросом: «Зачем вам понадобился анализ крови мёртвого человека?.

Когда межклеточная жидкость, переходя в гелеобразное состояние, избыточно накапливается в тканях тела, мы можем визуально наблюдать это в виде объёмного увеличения целого ряда частей тела.

Существует несколько видов отёков. Первый вид отёков тканей связан с воспалением. Это воспаление возникает в результате инфекционного, или местного аллергического (гипериммунного) процесса. Для него характерны проявления в виде: гиперемии, гипертермии, припухлости и болезненности.

Второй вид отёков связан с нарушением оттока лимфы и фильтрации жидкости из межклеточного пространства в просвет лимфатических и венозных сосудов. Для этих отёков характерны гипотермия, бледность кожных покровов (до синюшности), припухлость, гипестезия (пониженная чувствительность) кожи из-за нарушения трофики рецепторов кожи и снижения силы импульсов по афферентным волокнам, и глубокая гиперестезия из-за избыточного давления накопившейся жидкости на надкостницу.

Третий вид отёков связан с нарушением водно-солевого баланса и с выходом (выпотом) воды и белковых фракций в межклеточное пространство. Причиной развития отёков является повышенная проницаемость сосудов. Через рыхлые стенки капилляров в межклеточное пространство проникают белки плазмы крови. Это влечёт за собой выход в ткани воды, что и приводит к отёку. Белки в меж- клеточной жидкости, а также накопившиеся продукты метаболизма изменяют электропотенциал клеток тканей, оболочка клеток становится рыхлой и легко проницаемой для микробов и вирусов.

Первый и третий вид отёков достаточно полно изучены и описаны и не нуждаются в дополнительных комментариях. А вот второй вид заслуживает особого внимания, так как он протекает без симптомов, и больные не предъявляют особых жалоб. Единственное, что их не удовлетворяет, так это внешний вид отдельных частей своего тела.

На самом деле, всё гораздо сложнее, и такое состояние таит в себе достаточно серьёзную угрозу для здоровья. Взять хотя бы такой орган, как сердце. При данном виде патологии сердцу приходится работать как хорошему спортсмену, чтобы «прогнать кровь через такие объёмы тканей, которые, к тому же, обладают повышенной плотностью. Поэтому кардиологи констатируют гипертрофию левого желудочка у людей, которые спортом всерьёз не занимались. Это состояние их тела привело к гипертрофии желудочка.

На первом этапе развития патологии сердца происходит физиологическое увеличение мышечной массы сердца и, соответственно, объёма камеры левого желудочка. Часто в заключении на ЭКГ можно прочитать: «…гипертрофия левого желудочка. На втором — старея, мышцы сердца с возрастом теряют и массу, и силу сокращения, тогда как объём желудочка остается прежним. В результате наступает сердечная недостаточность, и появляются уже системные отёки.

Учитывая распространенность симптома отёчного тела, неудивительно, что патология сердца и сосудов занимает ведущее место среди заболеваний человека.

Объёмные изменения в тканях многими специалистами расцениваются как ожирение и обозначаются с помощью расхожего, но ошибочного, с моей точки зрения, термина «целлюлит. При более детальном рассмотрении оказывается, что речь идёт не об ожирении, а о фиброзном процессе. Несомненно, в таких тканях имеются включения молекул жира, но не одни они обуславливают увеличение объёмов.

Если поверхностные ткани человека подвергаются многократному и длительному охлаждению, лимфа из жидкого состояния перехо- дит в полугелеобразное. Во многом этому способствуют препятствия для свободного оттока лимфы, например, тугая одежда: бюстгальтер, резинки в колготках и носках, поясные ремни и пр.

Наиболее подвержены нарушению лимфооттока следующие зоны:

1. Область шейно-грудного отдела позвоночника — так называемый «женский горб и «наплывы на затылочной кости;

2. Задне-наружная поверхность предплечья и плеча;

3. Область под мышками и задне-боковой поверхности спины;

4. Передняя стенка живота — выше и ниже пупка;

5. Подрёберная область сбоку;

6. Ягодичная область;

7. Область тазобедренного сустава и наружной поверхности бедра («галифе);

8. Внутренняя и передняя поверхности коленного сустава (болезнь Гоффа);

9. Передняя и внутренняя поверхность голени и область внутренней лодыжки.

При осмотре эти области, как правило, упруги, холодны на ощупь, болезненны при глубокой пальпации. Взять кожу в складку в этих местах не удаётся, так как кожа «спаяна с подлежащими тканями, и любое её смещение болезненно.

После посещения сауны или парной у некоторых людей на коже могут появляться бело-розовые пятна. Подобный симптом свидетельствует о наличии нарушений в периферических сосудах кожных покровов, связанных, в том числе, и с явлениями лим- фостаза. К сожалению, хотя данный симптом и имеет достаточно широкое распространение, меры по его устранению не принимаются.

У многих, особенно у подростков, при несостоятельности сосудистой системы конечностей видны сиреневатые пятна на коже рук и ног (акроцианоз). Сами конечности постоянно холодные, даже летом. При запущенном состоянии эти пятна появляются на туловище.

К практическому решению вопросов, связанных с патологией лимфатических сосудов, меня подтолкнул случай. На одном из семинаров, проводившихся в Санкт-Петербурге, ко мне подошла женщина, и, представившись врачом-педиатром из Архангельска, попросила проконсультировать своего сына. Мальчику было 10 лет, выглядел он бледным, кожа была голубоватого оттенка и вся в синих прожилках, как рисунок на мраморе. Белки глаз неестественной голубизны, взгляд отсутствующий, как будто он смотрел в пустоту. Не лицо, а маска Пьеро. Он сидел на лекциях рядом с матерью и обращал на себя внимание необычной для своего возраста неподвижностью и заторможенностью.

Одной из тем, обсуждавшихся на семинаре, была лимфатическая система. Мама ребёнка специально взяла сына с собой, чтобы попытаться решить проблемы, связанные с его здоровьем. В Архангельске ребёнок был полностью обследован и прошёл лечение (аллопатическое, иглорефлексотерапию, гомеопатическое и физиотерапевтическое), но общее его состояние оставалось без изменения.

Передо мной стояла задача найти такие способы терапии, с помощью которых можно было бы восстановить функциональную способность лимфатических сосудов, не прибегая к аллопатии. Некоторые приёмы мне уже были знакомы. Это миофасциаль- ные методы релаксации (МФР), которые я изучал у профессора из Дании Й. Фосгрина, остеопатические кранио-сакральные техники В. Фрайман, висцеральные приёмы Ж.-П. Барраля, хиропрактичес- кие приёмы старорусской медицины, описанные и дополненные А. Огуловым, а также приёмы прикладной кинезиологии.

В данном случае я применил несколько изменённые приёмы мануальной терапии, описанные ниже, К процедурам привлек маму мальчика в качестве ассистента. Уже через три сеанса, а проводили мы их ежедневно, ребёнка было не узнать. Изменения в его облике и поведении были настолько явными, что правильность выбранного метода лечения не вызывала сомнения. На коже исчезла синева и мраморность. Глаза ребёнка ожили, а в нём самом появились безудержная энергия и любопытство. За два оставшихся дня семинара никто не видел, чтобы он посидел хотя бы несколько минут спокойно. «Ну вот, выпустили джина из бутылки! — смеялась его мама.

Раньше для коррекции нарушений сосудов широко использовались физиотерапевтические методы: скипидарные ванны Залманова, гидромассажные ванны и души, ножные и ручные электрофорезные, родоновые, углекислые, серные ванны, медовый, вакуумный и вибрационный массаж. Некоторые из этих методов ещё сохранились, другие уже не применяются или применяются в ограниченных количествах. Эти процедуры занимают много времени, требуют специального оборудования и обученного персонала. Поэтому появилась необходимость в альтернативных способах восстановления лимфатических сосудов организма человека. Новые методы и технологическое оборудование должны быть доступны врачам-практикам, работающим непосредственно с телом человека.

Приведу несколько приёмов, направленных на улучшение работы лимфатических сосудов. Практика показывает, что некоторые из этих приёмов лучше выполнять с ассистентом. Если речь идёт о детской практике, ассистентами могут быть родители детей. Ребёнку будет комфортнее, если в процессе лечения будет задействован кто-нибудь из его родителей, а родитель, который поучаствовал в лечебном процессе, сможет продолжить лечение своего ребёнка самостоятельно в домашних условиях.

Приёмам должны предшествовать диагностические мероприятия, помогающие оценить подвижность покровных и глубоких тканей и определить стороны ограничений движения. Тактика лечебных манипуляций строится на смещении тканей в сторону этих ограничений. Однако в некоторых случаях снять ограничение помогают движения и в противоположную сторону.

Результат следует оценивать в начале каждого сеанса. Частота и количество сеансов подбираются индивидуально. В одних случаях выраженный эффект дают ежедневные сеансы. В других — сеансы следует проводить 2–3 раза в неделю. Это зависит от того, как ткани будут реагировать на прилагаемое к ним воздействие. Если процедура вызывает резкую гиперемию, гипертермию и увлажнение тканей, сеансы следует проводить через 2–3 дня. В том случае, когда ткани реагируют недостаточно активно, без видимых вегетативных изменений, сеансы необходимо проводить ежедневно, а воздействие применять с силой выше порогового уровня раздражения.

Принцип выполнения приёмов заключается в воздействии на ткани в двух направлениях. Первое направление — по длине конечностей или туловища для растяжения тканей кожи, вто- рое — скручивающее. Именно на такое объёмное воздействие мозг откликнется особым образом, исправляя дисфункции в теле посредством саногенетических реакций.

При воздействии на участки тела в продольном направлении стенки сосудов в подлежащих тканях сближаются, створки клапанов смыкаются, в результате чего нормализуется отток крови и лимфы.

Практическое применение одного из приёмов заключается в следующем:

И. П. — пациент лежит на спине. Врач обхватывает предплечье пациента своими руками со стороны локтя, а ассистент со стороны кисти. Руки обоих расположены у середины предплечья пациента на расстоянии 1–1,5 сантиметров друг от друга. По команде врача производится растяжение тканей по оси предплечья, и после достижения ограничения производится скручивание кожных покровов в разные стороны. Скручивание так же, как и натяжение, осуществляется до определённого ограничения движения. Достигнув этого ограничения, врач и ассистент прекращают дальнейшее скручивание и выжидают некоторое время, пока врач не почувствует, что натяжение покровных тканей предплечья ослабло. Тогда врач и ассистент возобновляют растяжение и скручивание тканей до следующего ограничения.

Таким образом, движения осуществляются каскадно: натяжение и скручивание до ограничения — ожидание — очередные натяжение и скручивание до ограничения — снова ожидание — и т. д.

Есть ряд моментов, на которых необходимо остановиться подробнее. В отличие от классического миофасциального расслабления (МФР), при котором сжатие (давление), растяжение и скручивание (смещение) производятся одномоментно (как по времени, так и по силе), и прилагаемые усилия минимальны, в предлагаемом варианте растяжение и скручивание выполняются поочерёдно, с приложением достаточно больших усилий, тогда как давление в глубину тканей не производится, чтобы не пережимать сосуды. Всё зависит от тех задач, которые врач ставит перед собой, и от ответных реакций со стороны тканей пациента.

На практике приложение больших усилий требовалось там, где изначально определялась гипестезия кожных покровов. В этих случаях для дополнительной стимуляции рефлекторных дуг я прибегал к предварительному использованию локальных «стресс-реакций. Это — надпороговые раздражения, применяющиеся для того, чтобы вызвать возбуждение коры головного мозга и подкорковых образований, причём, сила раздражения была прямо пропорциональна эффекту лечения. Чем сильнее раздражение, тем выше ответная реакция центральной нервной системы, и тем быстрее восстанавливаются чувствительность и кровообращение в тканях.

При правильном выполнении приёма на коже появляется гиперемия, пациент ощущает растекающееся местное тепло. Конечность становится не только тёплой, но и лёгкой и свободной в движениях. Эти ощущения пациента служат свидетельством эффективности проведенного приёма.

В описанном выше случае после проведения диагностики и коррекции выявленных дисфункций со стороны позвоночника и внутренних органов мы приступили к непосредственной работе с сосудами. Начинали с дистальных отделов верхних, а затем нижних конечностей.

Приёмы выполнялись следующим образом: мы обхватывали двумя руками предплечье ребенка, причём, расстояние между нашими руками было минимальным. Далее следовало натяжение кожных покровов (NB! — только кожи) по оси конечности со скручиванием их в разные стороны до выявления ограничения движения. По истечении определённого времени удержания ограничение исчезало, что позволяло произвести дальнейшее растяжение и скручивание. Так повторялось несколько раз. Затем направление скручивания менялось, и всё повторялось снова. Отработав таким образом на одной зоне, мы переходили к следующей (в проксимальном направлении) и заканчивали работу с верхней конечностью у плечевого сустава. Так же мы отрабатывали и с нижними конечностями, начинали на голени, а заканчивали у тазобедренного сустава. (При работе с детьми надо соблюдать одно условие: давление на ткани по направлению к кости должно быть минимальным, чтобы не пережимать венозные и лимфатические сосуды.) После конечностей мы переходили к передней и задней поверхностям туловища. Я укладывал свои руки на область больших грудных мышц на уровне сосков, тогда как мама мальчика располагала свои на нижней части грудной клет- ки под сосками. Одновременно мы проводили натяжение кожных покровов вдоль оси тела с последующим скручиванием — я в одну сторону, а она в другую. После того как смещение тканей достигало стадии ограничения, наступал период ожидания, и как только напряжение тканей исчезало, натяжение и скручивание продолжалось до очередного ограничения. При этом давление на ткани туловища в глубину было минимальным.

В детской практике выполнение этого приёма не представляет особых трудностей, так как объёмы туловища и конечностей у детей небольшие.

Родителям детей я давал задание на дом — ежедневно раскачивать ребёнка за конечности, начиная с 30 секунд до одной минуты. Моей задачей было научить родителей правильному удержанию ребёнка за руки и за ноги, чтобы приоритетным было натяжение кожных покровов конечностей (а не их крепкое удержание), так как только оно обеспечивает необходимое воздействие на сосуды и даёт терапевтический эффект. Для этого захват конечностей должен осуществляться за мягкие ткани нижней трети предплечья и голени. Частая ошибка заключалась в том, что родители были не внимательны при инструктаже и держали ребёнка, либо сильно сдавливая ткани конечностей, либо захват осуществлялся слишком низко (близко к суставам), что причиняло неприятные ощущения детям. Правильное исполнение этого приёма вызывает повышение активности у детей, эта процедура им нравится, и они снова и снова просят их покачать. Особенно актуален этот простой приём у детей и подростков, имеющих отставание в росте. Здесь нагрузка ложится на ростовые зоны костей, происходит их стимуляция.

Во взрослой практике многое зависит от физических возможностей как врача, так и пациента. В тех случаях, когда процедура осуществляется с ассистентом, возможности и эффективность воздействия увеличиваются.

Приведу ряд приёмов, помогающих восстанавливать лимфо- отток. Одни приёмы направлены на повышение тонуса стенок сосудов. Другие — на сократительную способность клапанов. Их стимуляция напоминает мне работу насоса. Поэтому эта глава и названа — «лимфатический насос.

1. И. П. — пациент на спине. Я садился в торце кушетки и укладывал голову пациента на свои колени. Перед проведением процедуры я просил пациента сообщать мне, если при манипуляции у него появятся боль в области шейного отдела позвоночника, шум в ушах, мелькание мушек перед глазами или головокружение. Затем я клал свою правую ладонь на рукоятку грудины в продольном направлении, а левую — на нижнюю часть подбородка, фиксируя под руками только кожный покров. Далее следовало лёгкое растяжение кожных покровов в краниально-каудальном (по оси тела) направлении до появления ограничения. Ощутив под руками, что кожа больше не растягивается, и сохраняя это натяжение, я медленно опускал голову пациента, разводя в сторону свои колени. Это движение осуществлялось очень медленно. Кожа пациента между подбородком и грудиной натягивалась, а мои руки расходились в противоположных направлениях. На выполнение этого приёма, как правило, уходило примерно 60–70 секунд. Когда голова пациента полностью опускалась вниз, я давал несколько секунд пациенту полежать в таком положении, а затем плавно поднимал голову пациента и укладывал её снова себе на колени. Приём повторялся несколько раз до появления у пациента вегетативных реакций и полного расслабления.

При выполнении приёмов такого рода я всегда придерживался одного правила: не допускать скольжения своих ладоней по коже пациента. Только «приклеив свои ладони к коже пациента, можно добиться максимального растяжения в местах воздействия.

Если приём был проведен правильно, пациент не испытывал неприятных ощущений, кроме сильного растяжения кожи на передней поверхности шеи. По завершении приёма ощущение растяжения сменялось приливом тепла в шее, которое могло распространяться на область груди и головы

При наличии боли в шейном отделе позвоночника в ходе проведения приёма, а также для усиления лечебного эффекта я использовал приём постизометрической релаксации для расслабления мышц шеи.

Если во время проведения процедуры у пациента появлялись шум в ушах, мелькание мушек перед глазами или головокружение, выполнение приёма я прекращал и заменял его другим, более щадящим.

2. И. П. — то же. Положив голову пациента себе на колени, я поворачивал её в одну из сторон до появления ограничения движения. Одну руку я укладывал на область большой грудной мышцы пациента, а другую — ульнарным краем ладони на край нижней челюсти. Создав натяжение кожных покровов между руками и зафиксировав это положение рук, я медленно опускал голову пациента вниз. Время выполнения приёма составляло около 1 минуты. Полное разгибание головы совершать не обязательно, если это неприятно пациенту. Важно соблюдать принцип растяжения тканей. Этот приём я повторял несколько раз, пока не добивался эффекта расслабления и местной гиперемии. Затем я повторял процедуру, но уже с другой стороны.

Приёмы эффективны при патологии сосудов головы и шеи, так как позволяют нормализовать в них приток и отток крови.

3. И.П. — пациент лежит на спине. Одна его рука лежит вдоль тела, другая вытянута в противоположном направлении. Я укладывал ладонь одной руки на область большой грудной мышцы пациента, а другой рукой удерживал вытянутую руку пациента, держа её за запястье. По моей просьбе пациент задерживал дыхание на вдохе, поднимал руку вверх с незначительным усилием, тогда как я в это время оказывал сопротивление движению руки пациента. Спустя 5–7 секунд я просил пациента выдохнуть и расслабиться. В момент расслабления, сместив кожу над большой грудной мышцей в каудальном направлении до ограничения, я другой рукой тянул руку пациента на себя и, разгибая её в плечевом суставе, прижимал к кушетке. Такое растяжение тканей совершалось в течение 20–30 секунд. Приём повторялся 3–5 раз, затем я переходил к другой стороне тела.

Этот же приём я исполнял на тканях подмышечной впадины. Для этого перемещал свою ладонь на боковую поверхность грудной клетки, вначале ниже подмышечной впадины, а затем прямо на неё, а другой рукой удерживал предплечье пациента. Далее следовала фаза напряжения, после которой в момент расслабления я отводил руку пациента в сторону, совершая тем самым смещение кожных покровов относительно подлежащих мыщц.

Хочу обратить внимание на частое появление на коже ярких узких полос гиперемии, располагающихся поперечно растяже- нию, что свидетельствует о наличии хронического спаечного процесса между тканями кожи, покровной фасцией и подмышечными фасциями. Как правило, в этих местах есть кожные и мышечные триггерные узлы. При натяжении кожи они зачастую хорошо видны даже визуально в виде выступающих белых узелков.

По моему мнению, это свидетельствует о наличии фиброзных процессов. При таком поражении тканей часто возникают болевые симптомы, ошибочно диагностируемые как «плече-лопаточ- ный периартроз, «шейный радикулит, «неврит плечевого сплетения и др. Устранение такого спаечного процесса и триггерных узлов всегда приводило к исчезновению патологических процессов в этой области.

Этот приём эффективен также при устранении поперечной сутулости спины (из-за укорочения грудных мышц) и при сердечно-лёгочной патологии (укорочение и напряжение передней зубчатой и большой круглой мышцы).

4. И.П. — то же. Сидя рядом с кушеткой, я обхватывал предплечье пациента двумя руками, слегка сжимал кожные покровы руки и тянул их на себя. Затем просил пациента сделать вдох, задержать дыхание и тянуть руку в обратном направлении с небольшой статической нагрузкой. Это напряжение длилось 5—10 секунд, после чего пациент расслаблялся, а я продолжал натяжение, как будто хотел стянуть кожу с его руки, как перчатку. Этот приём повторялся 3–5 раз. Затем воздействию подвергалась другая рука.

5. И. П. — то же. Сидя сбоку кушетки, я ладонью правой руки прижимал нижнюю треть плеча пациента к кушетке, а другой рукой удерживал за предплечье руку пациента под прямым углом к кушетке. Далее я смещал свою правую ладонь в проксимальном направлении (к плечевому суставу), натягивая таким образом кожные покровы плеча, и, дойдя до ограничения, фиксировал его. А другой рукой плавно разгибал руку пациента в локтевом суставе. При этом происходило смещение кожи и поверхностной фасции относительно фасций мышц. Сила натяжения кожных покровов и скорость разгибания руки выбирались мной произвольно, исходя из реакции тканей на воздействие. Этот приём совершался несколько раз до достижения гиперемии, чувства тепла и расслабления тканей.

6. И.П. — то же. Приём проводился точно так же, как и предыдущий, на уровне нижней трети предплечья. Кожные покровы натягивались за счёт предварительно согнутой кисти. Таким образом, лечебное растяжение происходило при разгибании кисти в запястье.

Впоследствии появилась модификация приёмов №№ 5,6, которая давала более выраженный терапевтический эффект.

И.П. Пациент, лёжа на спине, сгибал руку в локте под прямым углом, пальцы кисти сжаты в кулак. Я обхватывал предплечье пациента на уровне запястья двумя руками и с достаточной силой натягивал кожу вниз по направлению к локтю. Зафиксировав, таким образом, это натяжение, я просил пациента совершать движения кистью в разные стороны. Таким образом определялась сторона наибольшего сопротивления. Пациент совершал движения (сгибания и разгибания) в этом направлении до тех пор, пока не исчезало чувство ограничения. При необходимости отрабатывались движения по всем возможным направлениям. Затем я перемещал свои руки на ширину ладони вниз, и пациент снова производил движения кистью. И так воздействия продолжались до самого локтя.

Далее следовала работа с плечом. Принцип этого приёма я переносил и на нижнюю конечность. Чаще всего это касалось голени у взрослых, так как захватить бедро не представлялось возможным.

Эффект от подобного воздействия был настолько ярким, что пациент «не чувствовал своих рук — настолько они становились лёгкими, воздушными.

7. И.П. — то же. Используя описанный выше принцип предварительного натяжения тканей, я работал с пальцами рук. Воздействие осуществлялось на их ладонную поверхность. Вначале сгибается первая фаланга пальца пациента. Затем, своим большим пальцем я натягивал и удерживал кожу в проксимальном направлении и далее пальцами другой руки производил медленное разгибание фаланги, добиваясь тем самым снятия напряжения с мышц и улучшения кровообращения тканей. Далее воздействию подвергалась следующая фаланга и т. д. С помощью этого приёма мне удавалось решить проблемы, возникающие у музыкантов в связи со значительными нагрузками при подготовке концертных программ.

Вышеописанные приёмы применялись при патологии сосудов верхних конечностей, позволяя улучшить трофику тканей и попутно добиться восстановления физиологического синергизма и антагонизма мышц.

8. И. П. — сидя на кушетке, пациент отклонялся назад до угла около 30 градусов и опирался на мою правую руку (на область плеча и предплечья). Моя правая ладонь лежала на межлопаточной области пациента. Левую руку я укладывал основанием ладони на эпигастральную область так, чтобы пальцы были направлены вниз, по направлению к пупку. Затем я медленно опускал корпус и голову пациента на кушетку, придерживая кожу в эпигастральной области в натянутом состоянии. После того, как пациент полностью расслаблялся, я продолжал удерживать натяжение кожи на протяжении 30–60 секунд. Этот приём я повторял до тех пор, пока не происходило полное расслабление тканей в эпигастральной области.

Приём также эффективен при спастическом состоянии диафрагмы, высоком расположении желудка и его гиперсекреторной функции, избыточном напряжении прямой мышцы живота.

9. И. П. — пациент лежит на спине. Стоя сбоку от ножного конца кушетки, я просил пациента согнуть ближнюю ко мне ногу в коленном суставе. Основание ладони я укладывал на подвздошную область пациента над пупартовой связкой. Другой рукой я захватывал нижнюю треть голени пациента. Затем, сдвигая кожу в подвздошной области вверх до ограничения, я фиксировал это натяжение, а другой рукой вытягивал ногу пациента вниз по кушетке. После того, как нога полностью ложилась на кушетку, я продолжал удерживать кожу живота в состоянии натяжения в течение 30–60 секунд. Этот приём совершался несколько раз до появления ощущения тепла, полного расслабления тканей под рукой и гиперемии. Если патологический процесс был односторонним, то я воздействовал на эту сторону. Если он был двухсторонним, то воздействию подвергались обе стороны.

Приём давал положительный эффект при патологии органов брюшной полости и был незаменим при восстановлении нормального местоположения опущенных внутренних органов (восходящая и нисходящая часть поперечно-ободочной кишки, петли тонкого кишечника, почки, мочевой пузырь, матка), а также при «варикоцеле.

10. И. П. — пациент лежит на животе. Стоя сбоку, я просил пациента согнуть ближайшую ко мне ногу в коленном суставе до прямого угла. Одну руку я укладывал на область нижней трети бедра, частично захватывая подколенную ямку, а другой удерживал голень пациента у лодыжек. Затем, натянув поверхностные ткани бедра вверх до ограничения, медленно опускал голень пациента на кушетку. После того, как нога полностью ложилась на кушетку, я удерживал натяжение тканей в течение 30–60 секунд. Этот приём проводился несколько раз до достижения уже описанных ранее ощущений.

11. И. П. — то же. Стоя у торца кушетки, я одну руку укладывал на голень над ахилловым сухожилием, слегка прижимая ткани ноги к кушетке и натягивая их в проксимальном направлении, а другой производил сгибание стопы пациента. Аналогично этому, уложив пациента на спину, я проводил приём спереди, но уже с разгибанием стопы.

Здесь приведена часть приёмов, направленных в основном на улучшение микроциркуляции в тканях путём растяжения всех видов сосудов и, прежде всего, лимфатических, пролегающих в фасциях мышц. Важен сам принцип воздействия, При растяжении сосудов стенки их сужаются, а створки клапанов смыкаются плотнее. Происходит раздражение всех слоев сосудистой стенки, в том числе и сосудов самих сосудов — «vasa vasorum. Импульсы, поступающие с нервных окончаний сосудов, достигая соответствующих регулирующих центров, восстанавливают сосудистый тонус, и вместе с этим исчезают все симптомы сосудистой недостаточности в виде отёков и застойных явлений.

Растяжение фасций, окружающих мышцы, также даёт достаточно мощный импульс, проходящий по чувствительным нервным волокнам и вызывающий ответную реакцию со стороны высших отделов нервной системы в виде регуляции иннервации. Подтверждением этому служат те реакции, которые возникают у пациентов после описанных выше процедур. В результате эффекта растяжения спайки, имеющиеся между слоями тканей, растягиваются и теряют свою значимость. Параллельное применение других видов терапии позволяет получить необходимый и долговременный терапевтический эффект.

В процессе лечения необходимо, чтобы образовались условные рефлекторные реакции. Например, от обычных растяжек или потягиваний. Пациенты отмечали большую разницу в своих ощущениях от растяжек до и после лечебного курса. Для того, чтобы добиться подобного рефлекторного ответа, необходимо определённое число лечебных сеансов.

Помимо приёмов растяжения, я использовал и другие, имеющие ту же цель, но отличающиеся методикой исполнения. Все они проводятся в определённом ритме, индивидуальном для каждого человека. В механизме этих приёмов основным является ритмичное движение тела пациента, совпадающее с ритмом сокращения клапанов лимфатических сосудов.

В связи с тем, что люди имеют разную массу тела, а также различный уровень напряжения мышц и связок, — амплитуда и частота ритмичных движений их тела («ритм тела) разные.

1. И. П. — пациент лежит на кушетке, на спине. Сидя у ножного конца кушетки, я укладывал свои ладони на подошвы пациента и ритмично нажимал на стопы, с акцентом «от себя, стараясь почувствовать «ритм тела пациента, при котором для каждого последующего нажатия был необходим минимум усилий. При этом ритм нажатий совпадал с ритмом раскачивания тела пациента.

Смещение тела пациента приводило к натяжению кожи задней поверхности голеней, бёдер, ягодиц, спины и затылка. Амплитуда смещения тела составляла от 1 до 5 см. Длительность процедуры определялась в соответствии с ощущениями пациента (до появления тепла и лёгкости в теле).

2. И. П. — то же. Положив свои руки на тыльную поверхность стоп пациента, я производил ритмические нажатия на них (с акцентом «на себя) таким образом, чтобы тело пациента двигалось в унисон с его собственным ритмом. Амплитуда, время, сила воздействия и реакции те же, что и в п. 1.

3. И. П. — пациент лежит на животе, его стопы свободно свисают с края кушетки. Сидя у ног, я ставил большие пальцы рук на первые точки канала почек на стопах пациента. Поддерживая лёгкое давление пальцами на точки стопы, я нажимал на них в ритме свободного раскачивания тела пациента. Через некоторое время у пациента появлялось ощущение тепла и расслабленности, которое, как правило, было выражено гораздо сильнее, чем при предыдущих двух приёмах. Это объяснялось тем, что здесь воздействие осуществлялось конкретно, через специфическую биологически активную точку, «включавшую энергетический канал почек. Здесь важно отметить очень интересное, на мой взгляд, явление. Оно заключалось в том, что при более продолжительном воздействии в теле пациентов происходили различного рода напряжения, вплоть до болевых, которые затем замещались на тепло. Иногда пациенты чувствовали, как в их теле происходят своеобразные перемещения, перетекание жидкости, парестезии, прострелы. Были случаи, когда появлялась резкая боль в местах бывших травм. Все эти ощущения были кратковременными, и на их месте появлялось тепло.

4. И.П. - пациент лежит на кушетке, на спине. Сидя у головного торца кушетки, я ставил большие пальцы своих рук на точки у основания шеи, слева и справа. Затем, совершая движения своим телом и передавая усилие через большие пальцы, я стремился попасть в естественный «ритм тела пациента. В первые минуты процедуры пациенты отмечали небольшую болезненность или напряжение под одним (чаще) или под двумя пальцами. Через некоторое время эти ощущения исчезали и пациенты отмечали появление тепла вначале под моими пальцами, а затем и в разных частях своего тела. Процедура продолжалась до тех пор, пока тепло не распространялось по всему телу.

Подобным образом я воздействовал на биологически активную точку № 20 заднесрединного меридиана (в центре макушки на саггитальном шве). В этом случае моё усилие передавалось на кости черепа и позвоночный столб. Рефлекторный ответ соответствовал месту приложения усилия — распространение тепла начиналось, как правило, с головы, далее передавалось на позвоночник и на всё тело, вплоть до стоп.

Основным свойством вышеперечисленных приёмов является расширение артериальных сосудов тела, от терминальных до самых крупных, что сопровождается последовательно возникающим в теле ощущением тепла. По моим наблюдениям, основанным на тепловизионном исследовании, тепло появлялось прежде всего в тех тканях, которые до этого были «холодными.

Следующие приёмы, предлагаемые ниже, направлены непосредственно на работу с мягкими тканями тела. Принцип воздействия остаётся прежним — ритмичное, поступательно-возвратное или волнообразное движение тела, в ходе которого лимфатическая сосудистая сеть организма получает дополнительные импульсы, позволяющие восстановить утраченные функции.

Лечебное действие достигается за счёт повторяющихся движений, приводящих к созданию условного рефлекса и восстановлению нормальной деятельности всей сосудистой системы. Результаты проведённых процедур можно оценить по субъективным и объективным показателям.

Опишу один из приёмов, который может служить примером воздействия на различные участки тела человека, но все тонкости и нюансы исполнения лучше освоить на практических занятиях.

И. П. — пациент лежит на кушетке, на спине. Сидя у ножного конца кушетки, я подкладывал свои руки под голени пациента на уровне их средней части и производил ритмичные движения руками с различной амплитудой и частотой. Таким образом, вибрационное воздействие передавалось непосредственно на сосуды мягких тканей. Время на процедуру выбиралось в зависимости от поставленной цели, но в среднем составляло 1–3 минуты. Всего три минуты, потраченные на лимфатическую систему, могли оказать существенную помощь в борьбе с патологией! Нет мелочей, всё в организме взаимосвязано — только такой подход в лечении обеспечивает реальную помощь пациенту.

Как-то раз в конце 80-х годов я ознакомился с монографией известного ленинградского хирурга, профессора Ф. Балюзека, «Хирургия грудного лимфатического протока. В монографии были приведены данные о патологии с достаточным количеством рентгеновских снимков пациентов, страдающих окклюзи- онными (спаечными) процессами в области основной лимфатической магистрали — грудного лимфатического протока. На всех представленных рентгеновских снимках был виден грудной проток, наполненный контрастным веществом, а за ним отчетливо просматривался позвоночный столб. Рассматривая эти снимки, я обратил внимание на наличие грубых изменений в позвоночнике. Эти изменения были ярко выраженными, и я стал искать в тексте комментарии по этому поводу. Однако никаких замечаний и указаний на этот счёт я не обнаружил. Я рассматривал снимки и задавал себе вопрос: есть ли какая-либо связь между изменениями в позвоночнике и патологией грудного протока? Что в данном случае является первичным звеном поражения, а что вторичным?

Спустя годы, наблюдая своих пациентов, я пришёл к выводу, что очень часто нарушения лимфатической системы сочетаются с травмами позвоночного столба. Дополнительными факторами являются уже описанные ранее причины.

ВЫВОДЫ

Патология лимфы и лимфатических сосудов зачастую не имеет выраженных клинических проявлений, способных привлечь внимание врачей, и проявляется лишь в жалобах больного на свой внешний вид. Однако отёчность тканей является причиной многих патологий. В тканях с застойными явлениями накапливаются недоокисленные продукты, в том числе и жиры, прогорклые от недостатка кислорода в тканях. Все недоокисленные продукты обмена являются токсическими веществами, и на протяжении длительного периода времени попадая в кровь, способны вызывать нарушение работы печени и почек. Назначая химические лекарственные препараты для лечения какого-либо недуга, врач дополнительно «нагружает естественные фильтры — печень и почки, уже находящиеся в состоянии повышенной дезинтоксика- ционной нагрузки. В результате лечебный процесс имеет побочные эффекты и не удовлетворяет ни пациента, ни врача.

Воздействие на лимфатическую систему позволяет устранить патологию, связанную с межклеточной жидкостью и лимфатическими сосудами, и обеспечить необходимый плацдарм для дальнейшей борьбы с болезнью.

Метод лимфатического насоса достаточно прост, не требует дополнительных условий и большого количества времени и, по моему мнению, должен быть введён в арсенал лечебных средств при борьбе с любой патологией. Существует лишь одно условие — своевременность обращения за помощью. Нет ничего проще и лучше, чем профилактика